Звук хлопка не возникает от одной руки.
Руми
С получением образования меня просто преследовали нестыковки. То не хочу, то не могу, то не берут, то ухожу, то выгоняют. И вот, свершилось. Ковроткачество. Все, замираю, накрыло от одного названия. Давно мечтала. Ковры это моё. Загадки без разгадок, символ на символе, таинственные переплетения, голова кругом. Одним словом, решено.
Предварительно всё разузнала, уточнила, выбрала, адрес нашла. Шагаю решительно. А тут еще влажный октябрьский вечер расположил к мускатным фантазиям. Суфийская музыка, свечи в резных нишах. Геометрические ковры под кипарисами. Очнулась у громоздкого серого фасада.
Захожу. Атмосфера сосредоточенная. Тихо, как в монастырской трапезной в великий пост. В аудиториях все что-то рисуют. Вижу, как шелестит по бумаге отточенным карандашом строгая юная художница в наушниках. То и дело смотрит на подиум. Там вокруг треснутой вазы на пыльной шторке раскиданы восковые груши. Гипсовые атлеты и амазонки свысока благосклонно за всем наблюдают.
«Ты думала, что сразу начнешь исфаханские ковры ткать и кашмирские сумахи плести? Для начала научись рисовать куб в перспективе и простую драпировку», — это мне уже объясняют в маленьком кабинете, куда я вежливо перед этим постучалась.
«А ковры как же?», — делаю полшага назад.
«Поступить еще надо. На ковровом отделении шесть человек на место было в этом году. Все после художественных школ, да еще и с репетиторами занимаются. Надо с детства рисовать. На экзаменах нужно две пятерки не меньше, причем одна по рисунку, другую по живописи. Композиция, вообще особый разговор. Подготовительные курсы, учти, еще не гарантия».
Стараюсь нервничать незаметно. Да нет, конечно нет, я не готова. Еще и шесть человек на место. Тут же наверняка все только талантливые. А не пойти ли мне погулять. Голову освежить. И вообще, рисованию надо было раньше начинать учиться. Спускаюсь по затертым до блеска ногами талантливых художников ступеням. Куда? К выходу, конечно.
Накидываю уже капюшон. И в это самое мгновение, ни единой секунды позже, до меня отчетливо доносится запах горящей серебристой полыни. Он буквально вонзается в спину, как восточный изогнутый кинжал и безжалостно лишает последних чувств. Той самый горько-сладкой полыни. Ароматной, горной, серебристой.
Ну вспомни, поднимаешься на еще горячий южный склон откуда хорошо видна лазурь воды. Падаешь на землю притворившись усталым кочевником. Начинаешь не отрываясь смотреть на простор перед собой. А потом берешь веточку полыни, растираешь ее в ладонях, чтобы всеми своими эфироносами она тебя окончательно довела. И счастье, как закат, неминуемо накрывает.
А может это горит степная трава за моей спиной… Когда ты скачешь, как безумный варвар, покорять чужие города. В порывистом полынном дыму мчишься среди орд Тохтамыша или армий Тимура. А за тобой поджигают дикую степь. Чтобы не было даже мысли передумать, испугаться, обернуться назад. Стоп, достаточно, снято! Что за провокация?
Разворачиваюсь, несусь обратно, пробегаю молчаливые аудитории. Заваливаюсь в кабинет, как средневековый монгол на шелковые ковры Шираза. В глазах еще серебристый огненный отсвет, немного потряхивает. Запишите меня прямо сейчас на подготовительные курсы!
Ничего, год как-нибудь прохожу. А там, глядишь и экзамены сдам. С пятеркой по живописи.
Только одно условие, не спрашивайте, причем тут полынь! Просто потянуло с улицы, может на крыльце студент закурил.
Да и кто их знает, что они там курят, эти юные художники.
История о разных переплетениях
Авторское осмысление пространства ковра здесь
На превью картина: Игорь Елисеев
Марианна Яцышина
